Опера в США случилась в моей жизни вопреки всему. Хотя том, что я буду оперной певицей, я поняла в тринадцать лет, когда училась в музыкальной школе по классу фортепьяно. И, конечно, пела. Выступала, будучи ребенком, и в Капелле, и в Филармонии (Санкт-Петербург), брала призы на детских конкурсах.
Моя мама обожала оперу и классическую музыку, и я практически выросла в Большом и Малом залах Филармонии и в Мариинке. Но при этом моя мама была категорически против того, чтобы я свою жизнь посвящала искусству. Она считала, что надо приобрести “настоящую” специальность. Сама была кандидатом химических наук и работала в проектном институте, занимаясь подводными лодками.
В общем, именно по этой причине моя первая попытка обрести вокального педагога не увенчалась успехом. Было мне тогда 15 лет. Вскоре я окончила школу, поступила в Петербургский университет на факультет “Русский язык и литература”. Ушла с головой в поэтов-символистов и литературу Серебряного века. В общем, несколько лет, можно сказать, выпали из моей жизни, потому что я совсем не пела.
Певец – это не просто профессия, это диагноз. Мы не можем жить без того, чтобы не петь, потому что тогда начинаешь терять самого себя. И это не просто игра слов: оперные певцы должны заниматься каждый день, это очень тяжелый физический труд. Мы действительно как спортсмены должны тренироваться каждый день, соблюдать режим, ведь наше тело – это инструмент.
Опера – это искусство. Вокальная техника передается через старых мастеров в течение долгого времени, и учиться приходится, пожалуй, всю жизнь. Оперный певец должен постоянно работать над голосом, постоянно находиться в развитии.
В итоге в вокал я вошла с третьей попытки – после неудачного первого брака и с маленьким ребенком на руках. Совершенно неожиданно в моей жизни появился педагог, который дал мне такую возможность, и я ей за это очень благодарна.
Профессиональное обучение вокалу для меня началось в Штатах, куда я приехала к моему второму мужу 18 лет назад. Кстати, именно он стал моей поддержкой и опорой, что для классического певца абсолютно необходимо, иначе сделать какую-либо карьеру безумно тяжело.
Опера в США: хорошие преподаватели в нашем деле – товар штучный
Именно в США в моей жизни появилась знаменитая Эллен Фаул (Ellen Faull). Она была выдающимся педагогом по вокалу.
К сожалению, не все мои опыты с преподавателями были столь же удачны. А ведь певцу очень важно найти педагога, который хорошо понимает вокальную технику, но, к сожалению, ей владеют далеко не все из тех, кто берутся преподавать.
В США я получила еще одно образование. В этот раз по вокалу и преподаванию (vocal performance and pedagogy) и продолжила заниматься и выступать. В ходе моих вокальных опытов я поняла, что я не спинто сопрано, и мне пришлось полностью сменить репертуар с вердиеских сопрано партий на партии меццо.
Я приверженец старой вокальной школы Bel Canto, очень люблю слушать певцов, которые обладали этой школой и действительно умели петь.
К счастью, есть замечательные старые записи на YouTube, где мы можем услышать Richard Tucker, Franco Corelli, Del Monaco, Birgit Nillson, Maria Callas, Renata Tebaldi, Fiorenza Cossotto, Giulietta Simionato – певцов, у которых была та великолепная вокальная школа. Среди русскоязычных можно вспомнить Архипову или Елену Образцову, их я особенно люблю.
Голоса этих певцов растили в буквальном смысле как детей, взращивали.
Сейчас картина совсем другая – певцов очень много. Мы перестали быть особенными, поэтому произошла своего рода катастрофа – нас перестали слушать. Вместо этого нас начали рассматривать, а ведь оперное искусство – это не фильмы Голливуда. И это не было бы такой катастрофой, если бы зрители продолжали слушать и слышать.
Между тем голоса, которые поют Джильду, как правило, не подходят для Тоски, или тенор, который должен петь Неморино, не может петь Калафа, и так далее. Уши публики привыкают к неправильному звучанию и к неправильному кастингу. Сегодня система раскручивает молодых певцов (до 30-34 лет). И это верно, когда речь о колоратурных сопрано или более легких лирических голосах. Но спинто и драматические голоса расцветают намного позже, и фактически многие из таких певцов уже не могут сделать карьеру,
или им очень тяжело ее сделать, и все это исключительно из-за возраста.
Мы живем во времена, когда оперный певец перестал быть важной
фигурой в театре. Сегодня все определяют оперные режиссеры
(Regietheater), где певицы могут петь в костюмах или постановках,
которые вообще никак не соотносятся ни с музыкой, ни с оперным
либретто. В Европе постановки осуществляются за счет государства,
а у нас за счет fundraisers, и многие из людей спонсирующих
оперу в Америке достаточно консервативны.
Мои роли сегодня – это полный спектр репертуара для драм меццо,
итальянские, французские, русские роли, и несколько Вагнеровских ролей.
18 апреля я участвую в концерте с New Jersey Verismo Opera и пою Сантуццу, арию и дуэт из Cavalleria Rusticana.
А 1 мая я буду петь Beethoven 9th Symphony в David Geffen Hall. Летом повторю ее же на фестивале в Чехии, но уже с другим составом и дирижером.
Два года назад во время прослушивания в Maggio Musicale во
Флоренции, я познакомилась с Аллой Перчиковой.
Очень быстро мы стали близкими подругами, и пели вместе уже несколько раз в Нью-Йорке и в Италии. Наши голоса идеально подходят друг для друга для дуэтов особенно в репертуаре опер Верди и Веризмо.
Да и детали биографии совпадают: Алла тоже училась в музыкальной
школе по классу фортепиано и тоже поняла, что хочет быть оперной
певицей, когда ей исполнилось тринадцать.
Правда, ее семья поддержала ее в этом – Алла закончила Петербургскую
консерваторию по классу Ирины Богачевой, выступала в Мариинском театре, в театре Геликон, много пела в немецких театрах.
Наш новый проект, который можно будет на днях увидеть в Нью-Йорке, создан концертной организацией GrandiVociConcerts, тесно сотрудничающей с известным американским менеджментом Matthew Laifer Artists Management. Начался этот проект с гала-концерта в честь всемирно известного тенора Giuseppe Giacomini в Carnegie Hall в 2017 году.
Часть этого проекта, которая была специально создана для драматических голосов и называемся Opera Gems: the art of dramatic voices, можно будет увидеть в Merkin Hall 22 февраля.
Певцы, участвующие в этом проекте, пели в Covent Garden, Dresden, San–Francisco, HoustonGrand Opera, Metropolitan Opera, Carnegie Hall и во многих других известных театрах и концертных залах.
Там будем петь и мы с Аллой.
Билеты на мероприятие, которое пройдет 22 февраля, можно купить по ссылке.
Читайте также “Как я из Казахстана попала в Национальную женскую хоккейную лигу”
